«Лето» Кирилла Серебренникова начало свой путь к зрителю месяц назад с премьеры в Каннах, где десант русской кинокритики принял картину очень тепло. В этом унисоне мнений легко было усмотреть желание отечественной прессы поддержать режиссера, находящегося в известных обстоятельствах. Сложно противостоять искушению разговаривать об этой картине через призму ситуации с его автором и приписать фильму месседж, мол, режиссер Серебренников отвечает свободой, царящей в его фильме, на несправедливость и несвободу дня сегодняшнего. Но кажется, «Лето» -, в общем-то, про другое (или, скажем так, не только про это), и все эти разговоры вокруг фильма не очень-то ему идут. В той же степени, например, терялось обаяние «Довлатова» Германа-младшего в свете широкого публичного внимания и разговоров о его достоверности.

Картины Серебренникова и Германа вообще многое роднит: ретро-Ленинград, творческая тусовка, главные герои – люди искусства, имеющие культовый статус в России и совсем неизвестные за ее пределами; разве что один фильм о начале 70-х, другой – 80-х. И оба фильма не столько, как кажется, о том, каково было в действительности, а скорее о том, как мы хотим вспоминать те времена сегодня, их дух, настроение. И «Довлатов», и «Лето» – это ностальгия в чистом виде, они создают тот художественный миф, который если и отличается от прошлого, то со временем вполне может заменить представление о нем.

Фильм «Лето» и его сюжет

Сюжет фильма Серебренникова условно можно разделить на две составляющие. Первая – уже упомянутый контекст советской рок-сцены 80-х, постоянно грезящей мировыми героями той эпохи от Дэвида Боуи до Марка Болана. Другая – в общем-то двигатель сюжета – камерная история отношений Майка Науменко (Рома Зверь), уже зарекомендовавшего себя музыканта, кумира молодежи, его чуткой жены Натальи (Ирина Старшенбаум) и нравящегося им обоим Виктора Цоя (Тео Ю), только набирающего обороты будущего идола своего поколения. Эти отношения можно было бы даже назвать любовным треугольником, если бы не целомудренность оного и риск быть раскритикованным ревностными скептиками и свидетелями той поры. Кажется, специально для таких даже придуман персонаж, неустанно напоминающий зрителю: «этого на самом деле не было». Другие же участники событий носят по большей части вымышленные имена или прозвища, хотя часто под ними вполне угадываются вполне известные реальные прототипы. Некоторые из них успели охаять картину, когда та была еще в производстве, отчего вполне можно понять осторожность авторов «Лета» в желании приписать в титрах предостережение о случайности всех совпадений фильма с действительностью.

Уникальность фильма «Лето»

Вообще говоря, «Лето» – это рок-мюзикл, музыкальные номера которого то и дело нарушают «реалистичное» повествование и почти с порога заявляют об условности происходящего. Поэтому критика об отсутствии правды в фильме кажется несостоятельной. Серебренников не стесняется использовать приемы, которые на первый взгляд выглядят несовместимыми. Эстетская черно-белая картинка, созданная виртуозной живой камерой Влада Опельянца, неожиданно может смениться полиэкраном с цветной псевдохроникой и песенником на полях, в который тут же заносится перевод звучащего за кадром мирового шлягера. Затем вдруг поверх ч/б появится комиксовая графика, а творящаяся на экране сцена сойдет за самостоятельный музыкальный клип. Прохожие подпевают песни Talking Heads, Игги Попа, Лу Рида, а персонаж Скептик талдычит все одно: «не похож, неправда, такого не было».

Найдутся люди, кто обвинит все эти приемы в дурновкусии, а использование за кадром сплошь и рядом одних хитов в пошлости. Кто-то скажет, что Рома Зверь боится лишний раз двинуть мышцами лица дабы не выдать, что не актер. А кто-то после второго музыкального номера посчитает их утомительными, как, собственно, и все реплики Скептика. Но за этими мнениями будет стоять простой снобизм, а «Лето» – фильм, если позволите, «антиснобский», – как будто бы им отвечает: «ну и пусть».

Серебренников сознательно, по-хулигански собирает в своей картине такие разношерстные эпизоды, и умудряется сделать так, что, работая вместе, они вдруг рождают у зрителя щемящее чувство. И если откинуть всю эту критическую спесь, то можно увидеть, какой на самом деле этот фильм смешной и трогательный, и почувствовать у себя внутри растущее цоевское дерево, «посаженное» финальной песней. Скоро мы все станем деревьями, забудем обо всем и наконец-то заживем спокойно.

АВТОР МИХАИЛ БОДУХИН

Другие работы Показать больше
Наши рекомендации Показать больше