Если пять лет назад анимационные критики переживали, что в России совсем нет документальной анимации, то сегодня ситуация изменилась кардинальным образом. Экранизаций народных сказок становится всё меньше и меньше, а вот российской документальной анимации посвящают целые программы (правда, на отечественных фестивалях, но это тоже большое достижение).
«Книга моря» ̶ анимадок только на половину. Фильм состоит из трёх сюжетов: охота на китов и моржей, охота на нерпу и сказка про мать кита, эскимосов, освоивших (или, вернее, вспомнивших) охоту на китов, а также про великаншу Майырахпак. Эта сказка рассказана через анимацию, тогда как остальные линии снимают живых людей, трудности их охоты и – совсем немного – животных. Никакой романтизации северной охоты в стиле «Нанука с Севера» в «Книге моря» нет. Морская охота в фильме – обычное, пускай и очень трудное дело, сопровождающееся неудачами, постоянным застреванием в льдинах и нудных попытках получить разрешение на охоту по рации. «Книга моря» – кино очень тактильное, но при этом целомудренное: хотя напряжение охотников ощущается едва ли не собственными мышцами, а сами сцены смертей животных опускается. В лучшем случае показывается кровавая вода, изредка, поднимающиеся над водой, спины… А уже потом, после охоты – примотанные кое-как к лодкам туши. Это, конечно, не даёт повод назвать «Книгу моря» стерильной, потому как в одной из сцен происходит разделка добытого мяса, однако Вахрушев благоразумно убирает сцены предсмертной агонии раненых животных.
Удивительная осязательность «живых» кадров «Книги моря» проявляется также и в анимационной части. Её режиссёром выступил легендарный Эдуард Беляев, мастер кукольной мультипликации из скульптурного пластилина. Стиль анимационной линии сочетает в себе кукольную перекладку и отдельные фрагменты классической рисованной анимации. Сказочная линия вполне самодостаточна, и при перемонтаже могла бы стать отдельным мультфильмом, но, однако она даёт дополнительный уровень понимания происходящего в документальных сюжетах. История, рассказанная в этой части, синтезирована из разных сказок, и рассказывает сначала про благословение эскимосов, которым сын одной из представительниц племени пригонял к берегу соплеменников-китов, затем про их забвение прежнего ремесла и возвращение к нему. Конечно, это ни в коем случае нельзя считать историческим экскурсом – речь идёт о метафорическом путешествии. Однако эта история подчёркивает особенную связь эскимосов с морем и теми, кто в нём живёт. Грустное, тяжёлое и утомительное путешествие в море за едой превращается в мифическое повествование о былинных героях – которые остаются героями и в реальной жизни. Только пересекающие море не на каяках, а на современных и относительно просторных моторных лодках.
Тема северных народов в российском (в том числе и документальном) кино с одной стороны покрыта патокой романтизации их образа жизни и причудливых религиозных воззрениях. С другой стороны – поражается их общей неустроенности, низкому уровню жизни, высокой смертности и т.д. «Книга моря» находится примерно посередине этих двух неоднородных тенденций. Фильм в какой-то мере воспевает поэзию национального китобойного промысла – именно этому и посвящена вся анимационная часть картины. Но при этом люди, которых фиксирует документальная камера, занимаются самыми обычными делами и даже как будто бы не чувствуют присутствие оператора. Проблема естественности жизни перед объективом камеры документалиста остаётся одной из главных на сегодняшний день. Манипуляция даже самыми случайными, а оттого непредвзятыми кадрами по-прежнему очень велика, и, наверное, нельзя сказать, что «Книга моря» объективное кино (в таком бы случае в нём вообще бы не было анимационной линии). Но это кино уважительное, любящее предмет своего отображения, вдохновенное и всё-таки честное – не подменяющее ход реальности идеализированным представлением о нем. В конечном счете, это очень красивое кино – даром, что его материал включает в себя потрошение моржовой туши.